Главная » Наибольшая заповедь

Наибольшая заповедь. 


(Матфея 22:35-40; Марка 12:28-34; Луки 10:25-28)

 

 

Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа!

 

Сегодня евангельское чтение говорит нам о главной заповеди. Некий законник спросил Иисуса: «Какая есть наибольшая заповедь в Законе?»

 В Ветхом Завете шестьсот тринадцать заповедей. Из них нам наиболее известны десять, которые получил Моисей от Господа на горе Синай. Но Закон Ветхого Завета говорит об очень многих заповедях, – о жертвах, об очищении, регулирующих бытовую и даже гигиеническую жизнь ветхозаветного народа, – и среди них совершенно незаметным, не выделенным образом встречаются эти две заповеди: возлюби «Господа, Бога твоего, всем сердцем твоим, и всею душею твоею и всеми силами твоими» (Втор. 6:5) и «ближнего твоего, как самого себя» (Лев. 19:18). Они даже в Ветхом Завете идут не подряд: в одном месте говорится о любви к Богу, а в совершенно другом месте говорится о любви к ближнему.

Христос говорит вдруг о главном, говорит уже нам, людям Нового Завета. И эти слова, такие простые, ясные, очевидные, ставят всех в тупик. Ведь легко эти слова прочесть, но трудно уразуметь, потому что нет никаких намеков: «возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим» (Мф. 22:37). Вот возьми и возлюби. А вот как это сделать — не сказано. Кому надо свечку ставить? Кому надо молебен заказывать? Кому надо акафист читать? Неизвестно. Какие действия надо совершить, чтобы эту заповедь исполнить? Каким образом ее можно исполнить? Как любить Того, кто невидим, непостижим, неизъясним, необъятен, бесконечен и вечен? Как любить Того, Кого ты не знаешь? Невозможно.

И когда человек сталкивается с этой проблемой — любить Того, Кого не знаешь, — возникает искушение придумать себе некоторый образ Бога, понятный, реальный, ощутимый, практически видимый, осязаемый, чтобы как-то наладить с этим Богом отношения. В Ветхом Завете Бог оказался совершенно непознанным, неузнанным, а значит неполюбленным, и поэтому весь Ветхий Завет — это желание исполнить все внешние предписания. Бог Ветхого Завета предстает перед человеком как грозный, мстящий, командующий, наказывающий, постоянно судящий. И если Бог таков, то понятно, что от такого Бога надо все время как-то беречь себя, как-то от Него скрываться, или как-то Его ублажать, или как-то Его задобрить, каким-то образом войти с Ним в договор. Этот договор как бы даже и обозначен Ветхим Заветом — если ты будешь все делать правильно и хорошо, то тебе хорошо будет на земле. И вроде такие отношения могут как-то складываться.

Но ведь Христос говорит о главном, говорит, что главная заповедь для нас — «возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, всею душею твоею и всем разумением твоим», то есть всем, что у тебя есть, всем, что ты имеешь. Этот путь тогда — очень сложный, потому что действительно любить мы можем только того, кого мы знаем. Более того, когда мы начинаем по-настоящему любить, мы вдруг начинаем и узнавать по-настоящему. Когда люди друг друга любят, они друг друга очень хорошо знают. Причем, не просто знают, а знают со всеми недостатками, слабостями, искажениями, но любят все равно, потому что настолько сильное проникновение любви. Когда люди друг друга любят, они друг друга познают, они даже соединяются друг с другом в тело единое, в плоть едину. Такой образ познания и любви нам дает семья.

А как с Богом? Что нам сделать? Мы, конечно, часто придумываем себе простой образ Бога, с которым нам удобно жить. И тогда понятно, что для того, чтобы с этим Богом нам как-то войти в контакт, образом нашей любви становится исполнение ритуалов. Вот мы ходим в церковь, вот мы по воскресеньям в храме, вот мы исповедуемся и причащаемся, вот мы стараемся не грешить, и таким образом мы как бы исполняем ту заповедь. А потом, прислушиваясь к себе, к своему сердцу, мы понимаем, что это совсем не так, что тут нет речи ни о какой любви, что то, что мы делаем, это некая придуманная форма отношений с непонятным нам Богом, о Котором мы знаем многие вещи, о Котором написано очень много книг, о Котором существуют богословские трактаты, догматы нашей Церкви, которые о Нем говорят. Но о Нем можно много знать, а Его Самого можно совсем не знать.

У нас есть только один способ с Ним познакомиться — это Его слово, когда Он Сам говорит о Себе, когда Он Сам Себя нам являет для того, чтобы мы могли Его встретить и Его узнать. Это Его Сын, это Его Слово. Это Евангелие, которое показывает нам, Кто есть Бог, потому что Отец познается через Сына. Так говорит Христос: «Если бы вы знали Меня, то знали бы и Отца Моего» (Ин. 8:19). И дальше говорит: «Я и Отец — одно» (Ин. 10:30). У нас нет другого способа богопознания, кроме как принять эти слова Евангелия, относящиеся лично ко мне, по-настоящему поверить в Евангелие, в те слова, которые говорит Христос, не испугавшись этих слов, а приняв их до конца, и совершенным образом доверить себя в руки Божьи.

Ведь для того, чтобы полюбить Бога, недостаточно просто исполнять какие-то внешние формы благочестия. Если мы просто пойдем путем аскетики и будем стараться умерщвлять свою плоть, или стараться строго поститься, или каким-то образом постоянно с чем-то бороться — ничего не получится, мы просто истощим свои силы и впадем в глубочайшее уныние. Никакой любви мы не обретем.

Любовь можно обрести тогда, когда ты почувствуешь любовь Бога. Это Он любит нас тем самым образом, о котором Он говорит: всем сердцем, всею душею и всем разумением. Не какой-то холодный, отстраненный, неизвестный Бог, безразличный и равнодушный, требует от нас этой любви. Его любовь первична. Она огромная, непостижимая, все собой наполняющая. Как бы с ней встретиться? Как бы ее коснуться? Как бы ее лучик нас просветил?

Это бывает только тогда, когда человек идет навстречу этой любви. Этот путь — очень сложный, здесь нет никаких опор и ориентиров, ничего удобного и привычного, только Слово Божье. Он очень страшен, потому что неизвестен, но когда человек решается довериться Богу и, несмотря ни на что, идет навстречу к Нему, — то он с этой любовью встречается, и она начинает его просветлять. И только с этого момента он начинает узнавать, Кто его Бог, потому что человек доверился Богу, не испугался в руки Божьи впасть и каждый раз говорить в молитве «Да будет воля Твоя». Тогда он встречает Бога. Тогда любовь Божья касается его сердца, и он изменяется, становится другим. И все нелепости, непонимания, ложные образы, которые копошились в человеческом сердце и уме относительно Бога, рассеиваются как дым, и человек понимает, как можно любить Бога всем сердцем. Потому что по-другому Бога никак невозможно любить. Только так.

Только после этого человек может еще кого-то любить по-настоящему — не своей обычной природной любовью, которая несовершенна и не вечна, — а по-настоящему. Это самое главное, что есть в нашей жизни. Это самый главный труд, который наше сердце, и наша душа, и наш разум должны предпринять — доверить себя Богу, стараться познавать Его через это Слово, через соприкосновение с Ним, воспринимая Его как Слово, обращенное лично к моему сердцу. Молить об этом каждый день, чтоб Господь встретился тебе на пути, и ты смог найти в себе силы полностью отдаться в Его руки.

Аминь.

 

2017





Во имя Отца и Сына и Святого Духа!

Сегодня мы слышали такие евангельские слова: некий законник приступил ко Христу и, искушая Его, спросил: "Учитель, какая главная заповедь в законе?" И Христос ему отвечал, что самая главная заповедь – любить Бога всем сердцем, всей душою, всем разумением. И вторая заповедь, подобная ей: возлюбить ближнего, как самого себя. 

Евангелие всегда говорит нам самые важные вещи в нашей жизни, – говорит их просто, говорит их прямо, открыто, не оставляя человеку никакой возможности как-то перетолковать эти слова на свой лад. А с другой стороны эти слова всегда ставят человека перед трудностью понять эту простоту, перед невозможностью до конца осознать, что значат эти слова. 

Казалось бы – это действительно так просто, проще и не скажешь. Что важнее для человека в жизни? Ну, что может быть для него главнее вечной жизни? Что для него может быть главнее Бога? Да ничего не может быть важнее для нас Самого Господа. Если уж мы когда-то сказали Ему  эти слова – Верую, Господи и исповедую… Если мы когда-то эти клятвы принесли в Таинстве Святого Крещения и поклонились Ему , как Царю и Богу… Если это сделано однажды человеком, то значит уже понятно - ничего другого более важного в жизни для него быть не может. Только Сам Господь Бог. И целью человеческой жизни тогда является слышать Бога, видеть Бога, слушать Бога, служить Богу, посвятить Ему свою жизнь. Потому что если некогда мы признали Его своим Царем и Господом, то ничего другого для нас просто не остается, как всегда Его превыше всего ставить. 

Это так понятно, так просто и почему-то так далеко от жизни каждого из нас. Потому что легко понять, что Богу можно принести какую-то жертву, что можно для Бога совершить какой-то обряд. Но как понять, что любить Бога всем сердцем? Как понять - любить всей душой? И не просто понять это как-то отстраненно, издалека, то есть "принять к сведению", как это делают другие, как это делают святые. Мы читаем жития и нам все понятно: как они в кротости молились, как они постились, смирялись, все у них так хорошо складывалось от начала до конца. Вот она жизнь христианская: молился, постился, подвижничал, смирялся и, в конце концов, сподобился блаженной кончины, и Господь прославил Его. Любил человек Бога всем сердцем и всей душой. Прочитали… А нам жить сейчас. Что это для нас значит? Как мы должны любить Бога? Все ли правильно в нашей жизни? Может быть, достаточно того, что мы делаем? Может быть, это и есть христианская жизнь? 

Мы приходим в храм, потом что мы любим Бога. Мы приходим на исповедь, потому что мы любим Бога. Мы приходим к Таинству Святого Причащения, мы читаем молитвы, мы что-то делаем доброе и полезное, потому что мы любим Бога... 

Но если посмотреть всерьез, то окажется, что очень часто мы все это делаем, потому что любим себя, и на самом деле мы для себя это делаем. Мы читаем молитвы, потому что нам страшно: а вдруг что-то с нами случится, если мы оставим эти привычные вещи. Перестанем молиться, перестанем поститься, исповедоваться и причащаться… Становится страшно: с нами может что угодно случиться. Мы же понимаем, в каком страшном мире мы живем. Мы понимаем, что живем безопасно только благодаря тому, что хранимы кем-то, что над нами есть покров Божий. И мы очень боимся этого покрова лишиться. 

А на исповедь мы очень часто приходим потому, что нам неприятно от самих себя, и мы хотим избавиться от неприятного чувства досады и стыда. Нам хочется это с себя снять. Мы приходим к Богу просить о помиловании не потому, что понимаем, что мы Его уничижили, Его распяли, на Него наплевали, нет, – нам себя жаль. 

Мы приходим причащаться Святых Христовых Таин не потому что нам необходимо соединиться со Христом раз и навсегда и жить Его Единой Божественной жизнью, а очень часто потому, что мы понимаем, что нам нужны эти силы, мы без них не можем. И во многом так складывается наша жизнь, что не ради Бога мы это делаем, а ради самих себя, ради своей собственной маленькой удобной жизни. Потому что нам бывает страшно, неудобно, дискомфортно. Нам хочется считать себя христианами, что тоже доставляет нам определенный жизненный статус удобства и уверенности в себе. 

Об этом ли говорит нам сегодня Евангелие? Мы должны так жить, чтобы в нашем сердце, в наших мыслях ничего кроме Бога не было, чтобы душа была только Им Одним наполнена, Им Одним жива. Разве этого мы хотим от нашей жизни христианской? К этому мы стремимся? Или нам надо всего понемногу: в меру верить, в меру делом своим заниматься, в меру получать удовольствия, в меру еще что-то делать - вот такая измеренность нашей жизни. Какую меру мы допускаем для Бога в своем сердце? Допускаем ли мы вообще какой-то предел? Мы всегда ставим границу: "Вот Тебе, Боже, Твое, а вот это, Боже, – мое. Вот то, что я тебе должен принести, а вот теперь с этого момента начинается та жизнь, которая принадлежит только мне одному. Я Тебя очень прошу, не вмешивайся в нее, не мешай мне жить так, как мне нравится. Я ведь ничего плохого, вроде, не делаю, не убиваю, не развратничаю, не ворую. Но есть некий уголок жизни, который принадлежит только мне одному, и в эту жизнь, Ты, пожалуйста, не ходи, мне не хотелось бы ее Тебе отдавать". Тогда о самом главном думать очень страшно и неприятно. Потому что, постольку поскольку мы боимся этой любви, мы страшимся поверить, что она может быть блаженством нашим, окончательным блаженством. 

Но в таком случае не будем себя обманывать. Мы думаем, что идем на исповедь, и это есть исполнение главной заповеди. Мы думаем, что воскресный день Богу посвятили, подвиг совершили: шесть дней работали, а седьмой, прямо про заповеди Богу отдали, шесть дней о Нем не думали, а вот в седьмой пришли в Церковь. Можно подумать, что остальные шесть дней Богу не принадлежат. Можно подумать, что все остальное - это не Его время. Это все равно Его время, все остальные дни нашей жизни. И после смерти - это все Его, Ему принадлежащее. Им все живет и движется. И поэтому, если мы ограничиваем нашу жизнь и наше общение с Богом собственными странными представлениями о том, как мы хотим исполнять заповеди, мы уже никогда не сможем исполнить заповедь о любви к Богу. 

Это говорится сейчас не потому, что кто-то сейчас в этом храме может явить пример любви к Богу. К сожалению величайшему, наша жизнь христианская настолько скудна, что примеров настоящей любви к Богу среди нашего христианского общества, среди священства, среди мирян почти не осталось. Мы читаем о них в книгах, мы празднуем их святую память в Церкви, мы к этим событиям относимся уже исторически отстраненно, не как к события нашего бытия, а как к священной, но истории. И это очень тяжко, потому что время нашей христианской жизни очень коротко. И если в этой жизни, как говорил Симеон Новый Богослов, мы Бога не встретим и не полюбим, то как же мы сможем встретить Его и полюбить за пределами этой жизни? 

Поэтому сегодняшнее Евангелие ставит перед нами этот главный вопрос: в чем смысл нашей христианской жизни? Для чего мы пришли в храм? Как мы исповедуем Христа? Где подвиг христианской жизни в каждом из нас? Где этот подвиг? Ведь нельзя родиться с этой любовью. Она же не дается человеку от рождения, как способность Господа любить, или как возможность от воспитания полюбить Его всей своей душой. Этого можно только подвигом достичь, глубочайшим подвигом крестоношения. 

В апостольском чтении сегодня звучали такие слова: Те, кто Христовы, плоть свою распяли со страстьми и похотьми. Вот что такое жизнь христианская. Вот с чего начинается любовь Божия. Любовь – это распятие. Христос эту любовь принес нам в кресте, показал, что значит любить человека всем сердцем, всей душою… Сам показал, как Бог любит человека и оставил нам только этот способ любви. Другого способа любви нет, только этот. И если мы этим способом любви не пользуемся, этим путем не идем, у нас никогда ничего не получится. И поэтому давайте не будем бояться креста, который мы носим, давайте будем стремиться к тому, чтобы не формально, не внешне, не время от времени Бога любить, а как Он сказал, так и поступать – всем сердцем и всей душой.

Аминь.

2004