О двух должниках (Лк.7:41-50)

Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа!

Сегодня мы слышали евангельское чтение о двух должниках. Господь говорит, что Царствие Небесное подобно царю, который хотел посчитаться со своими рабами, и к нему привели одного из них, задолжавшего ему десять тысяч талантов. Это огромная сумма, которую в принципе человек отдать не может, каким бы богатым ни был. Заранее понятно, что раб обречен, что долг его слишком велик и ничего с этим не поделаешь. Когда он говорит своему господину «Потерпи на мне, и все тебе отдам», царю понятно, что это пустые слова, рассчитаться ему нечем. Невозможно поверить должнику и ожидать от него чего-то, что возместило бы долги. Слишком велик долг.

По закону долг связывает не только этого человека, но и всех его близких: следует продать в рабство жену и детей, отдать имущество. Но и тогда долг не будет восполнен. Человек связывает собой, своими грехами, своими долгами всех, кто находится рядом с ним.

Господь так нас создал, что мы бесконечно связаны друг с другом, и всякое действие, доброе или злое, связывают всех, кто дорог и близок нам по-настоящему. Всякая страсть, чувство или поступок обязательно влекут за собой эту ответственность.

Так вот, раб просит своего господина – в ужасе, в покаянии, в отчаянии – чтобы тот потерпел. Просто потерпел. И такие слова вдруг оказываются самыми важными! Господин проявляет великую милость к человеку и все ему прощает, потому что от него действительно нечего ожидать, ему действительно нечем расплачиваться.

Царь бесконечно милосерден. Милость его превышает все на свете. Поэтому притча и звучит в таких совершенно очевидных категориях, особенно для людей того времени. Она о том, как человек может относиться к Богу, и как Бог может относиться к человеку. О том, как человек относится к миру и к ближнему, и что ждет в ответ.

 Обычно от Бога мы ожидаем милости, а от ближнего своего – справедливости. Мыслим этими двумя категориями. Для нас очень важна справедливость, мы все время ее ищем по отношению к себе, полагая, что надо по справедливости взыскивать долги, в том числе и наши, и что следует всех справедливо наказывать. И ждем, когда же справедливость наконец восторжествует.

Но по справедливости этого человека нельзя было простить. По справедливости с него, как и с каждого из нас, надо взыскивать долги, которые мы не можем заплатить. Мы прекрасно это знаем, но, тем не менее, ждем милости по отношению к себе и от ближних, и от Бога.

Однако стоит кому-то другому нанести нам ощутимый ущерб (не только материальный, конечно, но всякий – обиду, поношение или грубое отношение) – мы сразу же требуем справедливости! Не можем ни понять, ни смириться, ни потерпеть даже немножко.

Мы все время молимся в храме о властях, в том числе о судебной власти. И видим, насколько власть в нашей стране бывает жестока, как нам кажется. А судебной власти кажется, что она просто поступает по справедливости, когда лишает тяжело больных людей возможности лечиться, когда по необоснованным подозрениям держит в заключении детей. И многие считают: «Конечно, это правильно, справедливо! Власть разберется!». А почему? Потому что мы сами таковы и все время этого ждем и не должны удивляться страшным вещам, происходящим вокруг. Когда мы думаем: «Как же так? Как можно не видеть, что человек практически умирает в тюрьме, а ему не оказывают медицинскую помощь? Как можно эту маленькую девочку Аню держать в жутких условиях, когда  никаких доказательств ее вины не предъявлено? Почему такая жестокость?». А потому что наш мир живет по этим законам. Мы с вами, в общем-то, ничем не отличаемся от того прощенного должника, который стал требовать долг со своего клеврета. Клеврет просил его – «Потерпи на мне!» – а прощеный должник отвечал – «Нет, отдавай! Это справедливо!» Он не был как-то особенно жесток, просто хотел, чтобы все было по закону. По закону человеческой справедливости.

И тут нам следует серьезно разобраться с самими собой. Мы как хотим — по милости или по справедливости? Если по справедливости, то будем так же терпеливы, как наш Господь, будем относиться к людям, как Господь относится к нам, будем терпеть обиды, долги, несправедливости по отношению лично к нам. Сами-то потерпеть можем. Но когда коснется другого человека – встанем на его защиту, возвысим свой голос против несправедливости по отношению к ближнему.

Господь не просто терпит нас, Он все время нас прощает, покрывает и милует. Поэтому сегодняшняя притча, в общем-то, просто иллюстрация к молитве «Отче наш», которую мы с вами читаем каждый день по многу раз, при этом совершенно не вдумываясь в ее великие слова. Превратили в молитву перед едой — и все. Между тем слова «И остави нам долги наши, яко же и мы оставляем должником нашим» означают: «И прости нас настолько, насколько мы способны прощать. Прости нам долги так, как мы прощаем долги другим — или не прощай вовсе, потому что мы этого делать не умеем и не хотим, а ищем только справедливости по отношению к себе и cоблюдение закона».

Эта притча о каждом человеке и о его взгляде на себя и на мир. Мы, христиане — если действительно таковыми являемся — должны поступать так, как поступает наш Господь. Никаких других примеров и ориентиров для нас нет. Только Господь и Его евангельское Слово может нас чему-то научить. И невозможно Его Слово как-то обойти, найти другое толкование, позволяющее сказать: «Да-да, конечно, но вот этих надобно прощать, а тех — нет, этих должно любить, а тех — не должно».

Такое часто происходит среди христиан, когда слова Христа, слова Евангелия — совершенно простые, очевидные, ясные, но очень жесткие, непосильные для нас, потому что это слова любви — человек не может понести. И постоянно ищет лазейки для того, чтобы сказать, что если Господь заповедовал, например, любить врагов, то надо найти для такой любви каких-то отдельных, личных, маленьких врагов. А любить врагов вообще — Отечества, Христовых и всяких прочих — нет, увольте, это я не обязан делать. Они же враги! Как можно?

Но Евангелие не дает нам такой возможности. Оно не говорит нам: «Люби какого-то своего личного врага». Вот у меня нет личных врагов. И я надеюсь, что у большинства людей личных врагов тоже нет. Но мир в целом очень враждебен: много враждебных мнений, враждебных партий, враждебных состояний, которые отчуждают нас друг от друга и делают врагами. И вдруг Евангелие оказывается здесь бессильным. Потому что идеологию ставят выше Евангелия. Это страшно.

Справедливость – один из социальных идеологических типов. А Евангелие — это жизнь, и дается она тяжело. Прощение дается тяжело. Оставление долгов дается очень тяжело. Но в этом весь смысл нашего существования. «Потерпи на мне!» — говорю я Господу. «Потерпи на мне», — говорит мой должник. Терпение — мучительное состояние. Трудно человеку терпеть. Невыносимо. Но терпение делает его похожим на Бога. Мы говорим о Господе: «долготерпелив и многомилостив». Вот и каждый из нас должен быть таким же – долготерпеливым и многомилостивым.

 Аминь.

2018

Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа! 

   В сегодняшнем евангельском чтении мы услышали притчу о двух должниках, которую Господь рассказывает Своим ученикам.

Царствие Небесное подобно человеку царю, который захотел сосчитаться со своими должниками. И был к нему приведен некто, кто был должен ему десять тысяч талантов – огромную сумму! И так как ему нечем было заплатить, то должны были пойти в рабство он сам и вся его семья. Но должник бросился на колени перед господином и умолил его о прощении. Дай мне время, я все отдам тебе, – говорил должник. И царь простил ему весь долг. Просто простил, хотя тот просил только об отсрочке.

Когда же он вышел от своего господина, то встретил того, кто был должен ему сто динариев, небольшую сумму, и стал жестко требовать с него эти деньги, вплоть до того, что бросился на него и стал душить. И когда господин узнал об этом, то сказал ему: «Раб лукавый, что же ты делаешь? Я же тебе все простил. Не следовало ли и тебе так же поступить с тем, кто должен тебе?» И разгневавшись, жестоко наказал его, продав в рабство.

Разговор здесь о том, как происходит суд Божий. Каким образом Господь смотрит на наши сердца.

Каждый раз, читая молитву «Отче наш», мы, собственно говоря, этот суд сами над собой и производим. Мы говорим: «И остави нам долги наши, так же, как и мы оставляем должником нашим». То есть, прости нам наши прегрешения, прости нам наши долги. Прости наши грехи, как и мы прощаем. Ровно настолько, насколько мы умеем прощать. 

Этот стих из молитвы «Отче наш» можно и по-другому прочесть. Не прощай нас, потому что мы прощать не умеем. Или прости нас ровно настолько, насколько наше сердце способно прощать других.

Каждый день, каждое утро и каждый вечер мы произносим эти слова, совершенно не задумываясь о том, насколько в этот день мы сами были способны к прощению, насколько сегодня наше сердце было готово дарить прощение другим. Ведь мы-то очень хотим быть прощенными до конца.

И получить это прощение, нам кажется, так просто. Попроси у Бога прощения, ведь Он милостив, имя его – Любовь, Он не может не простить. Мы абсолютно уверены, если мы обратимся к Богу с молитвой о прощении, Он обязательно нас простит. И не задумываемся о том, насколько это серьезно.

Мы часто приходим на исповедь, чтобы испросить прощения у Бога на всякий случай, за всякую ерунду, честно говоря, за то, что съели какую-то селедочку в среду или пятницу, или еще что-то подобное, не задумываясь о том, что такое прощение.

Прощение – это легкость или бремя? Так поставил вопрос один из христианских мыслителей. Быть прощенным – это легко или тяжело? И вот он говорит о том, что, если легко быть прощенным, то это прощение легко и смывается, если ты воспринимаешь прощение как безответственность. Если тебе кажется, что раз с тебя снята ответственность за какие-то твои поступки, то теперь можно спокойно об этом забыть, то тогда не может быть никакого прощения. Прощение, которое легко принимается и забывается, не существует.

Тот человек, который получил прощение долга в десять тысяч талантов, перестал ли быть должником своему господину? Или наоборот, стал ему должен еще больше? Давайте об этом подумаем. Тот, кто даровал такое прощение, тот, кто даровал человеку такую свободу, не сделал ли он его гораздо более должным себе после этого? Нет, не деньгами. Любовью! Тот, кто дарует прощение, конечно же, дает в долг гораздо больше, чем было. И тот, кто это прощение получает, не может не быть должником.

Неужели же мы не оказываемся должниками тому, кто жертвует собой ради нас, кто помогает нам, кто готов сердце свое для нас открыть? Да, мы оказываемся ему должниками. Мы всегда становимся должными друг другу за великие благодеяния, за любовь. Человек, который, отходя от исповеди, получив прощение, не чувствует себя Богу должником после этого, не может быть прощенным до конца, не может это прощение сохранить. Ведь в нем ничего не поменялось. Он не может стать похожим на Того, Кто даровал ему это прощение.

И вот когда мы приходим на исповедь со своими грехами, со своими долгами, со своей тяжестью, чтобы получить облегчение, чтобы получить свободу, мы должны прежде всего помнить об этом. Господь нам дарует прощение, и мы не можем не воспринять это прощение как великое и благое бремя. Быть прощенным – это благо, но это и бремя. Быть прощенным – это тяжело. Но это благая тяжесть, которую человек должен понести, чтобы таким же образом действовать в мире, чтобы даровать это другому, чтобы никогда мы не слышали этих жутких слов «не забудем – не простим». Чтобы всегда наше сердце было готово это прощение людям даровать.

Но способны мы бываем на это только тогда, когда и сами воспринимаем прощение как величайший долг перед тем, кто нас прощает. Иначе человек не изменяется. Никаким другим образом человек не может стать милостив, по-настоящему милостив к своим врагам, к своим должникам, к тем, кого мы не любим, кто должен обязательно ответить за все свои слова и дела. Мы так смотрим на мир, так смотрим на людей, так смотрим вокруг себя. Мы ищем, кто еще должен нам ответить. Но так может смотреть только тот человек, который никогда не искал прощения, не испытал прощение – как благо, как долг, как бремя.

И только тогда, когда мы научимся быть прощенными Богом и отойти от этого прощения с сердцем, тяжелым от благодарности, отягощенным этим благим прощением, с желанием жить уже по-другому, не забывая о том, что мы прощены, – мы сможем нести это прощение в мир. Тогда и Господь каждому из нас даст Царствие Небесное, Любовь Свою и отпустит нам всем грехи наши вольные и невольные.

Аминь.

2014

Во имя Отца и Сына и Святого Духа! 

Сегодняшнее Евангелие говорит нам о том, как нам следует вести себя по отношению к Богу и по отношению к нашим ближним, о нашей самой главной христианской обязанности: о том, как нам следует прощать обиды. В этой притче Господь рассказывает, как к некоему господину, царю, был приведен человек, который должен был ему огромную сумму, тысячу талантов, и тот простил ему весь долг, хотя должник, предчувствуя наказание, которое грозило ему за его непослушание, просил только лишь об отсрочке. Он умолял об отсрочке, а получил вместо этого полное прощение своего долга. И после этого он пошел и стал требовать малый долг со своего соработника, не захотел его простить. Негодный раб был наказан, и Господь говорит нам: "Если каждый из вас от сердца не простит ближнему своему, то и Отец Мой небесный не простит вам ваших прегрешений". Так вот надо – от всего сердца простить.

   Часто, когда мы приходим на исповедь, мы совершенно не понимаем, что такое милосердие Божие. Мы обычно представляем это как-то внутренне, но мерим по себе, по тому, как мы относимся ко всему в своей жизни, как мы привыкли подсчитывать собственные долги. И, приходя на исповедь, думаем, что вот мы о каком-то грехе забыли сказать, про тот забыли, об этом мы не рассудили правильно. Мы думаем, что нам надо обо всем до мельчайших подробностей рассказать на исповеди, как будто исповедь – это перечисление грехов, что существует такая небесная бухгалтерия, которая все подсчитывает, все наши словечки подберет, до мелочей нас исследует, и если мы о чем-то забудем сказать, то нам прощения не будет.

   А в этой притче Господь показывает, что прощает человеку по безмерному Своему человеколюбию, по своей неизреченной милости, покрывает все наши грехи в полноте любви Своей, как просит и нас прощать – от сердца. Мы только просим возможности как-то духовно не умереть, а Господь нас уже прощает. Мы только просим возможности как-то встать на ноги, а Господь нас уже поднимает, и укрепляет, и дает нам благодатную возможность не словами загладить свои прегрешения, не просто перечислением огромного количества грехов. Мы можем перечислять до бесконечности, потому что наши грехи – как песок морской. Никогда мы не исчислим перед Богом всех наших прегрешений. Никогда мы не сможем на исповеди как-то оправдать себя и не должны даже и рассчитывать, что когда-нибудь наступит такой момент, когда мы все наши грехи перед Богом выскажем и наконец-то вздохнем свободно: "Ну, наконец-то отчитались перед Богом за всю нашу жизнь". Не получится такого. Мы на это не то что рассчитывать не можем, – об этом и думать не должны. Потому что Господь прощает нас не по словам нашим, не по количеству того, что мы перечислили на исповеди, а по тому, как мы готовы жить после этой исповеди. 

   Как мы дальше-то будем? Вот в чем заключается прощение и милость Божия: нам дают возможность обновить нашу жизнь, стать совсем другими людьми. Не выставляют нам счетов, ничего такого нет. Простил Господь. Помиловал Господь. Живи свободно, живи другим человеком. И вот уходим мы, подобно должнику. Нас простили – и хорошо. Как хорошо быть прощенным. Как хорошо быть свободным. Но продолжаем нести в себе все то же самое и к ближнему своему относимся подобно евангельскому должнику, который был прощен, а сам стал требовать возвращения долга с других.

   Часто бывает и так, что внешне мы как бы и прощаем, и у нас самих появляется ощущение, что мы вроде бы не храним обиды, не обращаем внимания на тех людей, которые нас обижают, но при этом бываем подобны тому молодому монаху, смиренно переносящему все обиды и оскорбления, который описан в книге прп. Аввы Дорофея. Авва Дорофей пошел в один монастырь, чтобы подивиться такому преуспевшему молодому брату,. И действительно: идет молодой монах, его пинают, оскорбляют и досаждают, а он молчит. "Брат, как же ты успел так преуспеть? – спрашивает авва, – Откуда у тебя такое глубокое смирение? Братья тебя обижают, а ты молчишь". "А что мне до них? Это же псы", – ответил монах.     И часто у нас так в жизни бывает. Мы просто высокомерно не обращаем внимания на обидчиков.

Или по-другому бывает. Мы с человеком поссоримся, он нам досадит, нам больно, неприятно, обидно. И вот попросил у нас человек прощения, или даже не попросил, а вот так только внутри себя мы знаем, что человек переживает из-за того, что произошло. Но мы же знаем, что мы правы, и ждем, когда к нам придут, попросят у нас прощения, когда виноватый первый признает свою вину, чтобы мы с радостью, свысока, получив свой долг, простили. Но случается, что человек не приходит, тяжело бывает подойти, и мы начинаем, как бы прощать его. "Ладно, я тебя забуду, – говорим мы в себе, – Я тебя исключу из своей жизни. Я не буду о тебе думать плохо, но я о тебе вообще думать не буду, как будто тебя нет, как будто ты умер для меня". Вот такое бывает состояние наших душ очень часто, когда мы как бы совершенно не хотим никого видеть.

Арх. Иоанн Шаховской писал в своем дневнике: "Нежелание видеть какого-то человека очень похоже на приказ его расстрелять". Он умер для нас, этот человек. А мы считаем, что мы его простили. Раз больше наше сердце не тревожит никакое злое чувство, никакая обида, значит, мы его простили. 

   А в сегодняшней притче написано – от всего сердца. От всего сердца мы должны простить наших обидчиков или тех людей, которые нам должны. Ведь мы прекрасно понимаем, как мы хотим, чтобы нас простил Господь. Мы же не хотим, чтобы Он забыл о нас. Мы не хотим, чтобы Он исключил нас из Своей Божественной жизни. Мы же не хотим, чтобы Он относился к нам как к каким-то низшим существам. Нет, мы хотим, чтобы Он нас как детей Своих простил, чтобы Он принял нас в Свою жизнь, чтобы любовно простил, во всей полноте. Мы хотим, чтобы мы в этом прощении могли по-отечески к Нему подойти, как дети приходят к родителям, чтобы прижаться и быть обласканными в этом прощении. Вот такого прошения мы от Него всегда ожидаем. И страшно мучаемся, когда не чувствуем такого прощения, когда мы его не получаем. А именно о таком прощении говорит эта притча. Именно о таком прощении говорим мы каждый день в молитве Отче наш – и остави нам долги наши…

   И на самом деле это есть закон нашей жизни: как мы прощаем, так же мы просим, чтобы и нас простили. Мы приговор себе читаем, каждый день себя приговариваем к страшным мукам, к таким, какие заслужил евангельский должник. Прости так, как мы прощаем... Можно сказать эту фразу по-другому: не прощай нас, как мы не прощаем других. 

   И поэтому Господь в этой притче еще раз нам показывает, как мы должны прощать. И сил так прощать у нас часто нет, к сожалению. И хотелось бы простить, а чувствуешь в душе и злобу, и раздражение, и все внутри переворачивается, – так тяжело простить человеку, тяжело и невозможно. И вот только с Божией помощью это можно сделать. 

   На самом деле нет ничего сложнее, чем любить. Нет ничего сложнее, чем прощать. И без Божией помощи человеку это сделать невозможно; не может человек так прощать, как прощает Господь, если Сам Господь не будет рядом. Поэтому мы должны каждый день умолять Его, чтобы Он нам дал возможность так суметь жить, чтобы простить своих ближних, чтобы не осудить никого, чтобы жить этим прощением. И только одно – возможность так прощать – может послужить нам возможностью войти в жизнь вечную и в Царствие Небесное.

Аминь.

1998